Йозеф Судек, более известный, как Поэт Праги — самый выдающийся чешский фотограф, сторонник жанра субъективной фотографии.
“Мне не нравятся дискуссии о том, является ли фотография искусством. Хотя я думаю, что, если бы это было просто ремесло, я бы не стал заниматься этим всю жизнь.”
Детство и Юношество
Он родился 17 марта 1896 года в Австро-Венгерской империи в провинциальном городке Колин. Спустя год после рождения Йозефа на свет появилась его младшая сестра — Божена.
Судьба будущего фотографа была очень непростой с самого детства. Когда ему было 2 года, Вацлав, его отец, работавший декоратором и художником, умер от воспаления легких. Мама Йозефа, Йоанна, оставшись с двумя младенцами на руках, решила переселиться поближе к своим родственникам.
Переехав в Чехословакию, жизнь семьи Судеков стала чуть легче, благодаря помощи от родичей. В 1908 году 12-летний Йозеф закончил обычную школу, а спустя пару лет и школу искусств.
В 1910-м году Йозеф попадает в столицу Чехословакии — Прагу. Как потом окажется, он попал в город, с которым свяжет всю свою жизнь и творчество. Юноша никогда не был любителем и фанатом школьного образования, однако по своей натуре являлся любознательным, любил читать книги и познавать искусство. И, вскоре, после переезда он стал воспитанником известного переплетчика Франтишка Йерманна. Тогда же он впервые связался с фотографией, однако для него это было лишь хобби, которым он любил заниматься на досуге. Но его сестра Божена, твёрдо решила стать профессионалом в этом деле. Из-за семейных связей её в молодом возрасте приняли на работу в хорошую фотостудию. Там она обучилась фотографии и базовой корректировке.
Йозеф Судек и военный опыт
Спустя три года Йозеф закончил обучение по делу переплетчика, получил аттестат этой Гильдии и работал по профессии. Однако, очень скоро во всем мире началась одна общая трагедия — первая Мировая война. Зимой 1915-го года, когда Судеку было 18 лет, его призвали на фронт, он выступал на стороне австро-венгерской армии. Несмотря на ужасные и трагичные условия Йозеф не потерял энтузиазма: на фронте он встретился с другими рядовыми, которые тоже занимались, или просто увлекались фотографией. Так получилось, что на выходе с военного времени, у Йозефа собралось целых три альбома с фотографиями тех событий. В его работах очень тонко и чётко передается атмосфера и дух того времени. Видно, что автор сам был частью той ситуации и смог передать ее точь-в-точь.
Но война напрямую коснулась самого Судека. Во время одиннадцатой атаки итальянской армии собственная артиллерия при обстреле ранила в руку Йозефа.
“Я потерял руку во время одиннадцатой атаки. Нам скомандовали «Вперед», и, когда мы бросились в атаку, наша собственная артиллерия начала стрелять. Я закричал «Ложись!», но никто меня не слушал. Лежа на земле, я почувствовал, что мне в руку как будто попал камень. Начал оглядываться, но все, кто бежал вперед, были уже убиты. Я пополз обратно к нашим окопам, соскользнул вниз. Тут рука начала болеть, и я потерял сознание”, — позже комментировал ту ситуацию Судек.
Соратники быстро унесли тело раненого Йозефа в ближайший домик. Изначально рана была не самой серьезной, но из-за отсутствия сиюминутного врачебного вмешательства началась гангрена. И после двух месяцев мучений доктора были вынуждены отнять правую руку Судека.
Дальше Йозеф попадает в военные госпитали, по которым скитается три года. Чтобы хоть чем-то заниматься, он начинает фотографировать солдат, лежащих вместе с ним.
“Щелкать затвором можно и одной рукой” — в тот момент подумал Судек.
Первые награды и послевоенный период
Скорее всего его человеческая отстраненность и галантность к людям пошли именно с того момента. Во всех его работах с госпиталей люди всегда являются безликими, немного размазанная композиция, этим Судек подчеркивал то, что в каждом отдельном человеке скрывается общая боль и утрата того времени.
После окончания военных действий, как такового предназначения Йозеф не имел, поэтому часто путешествовал в сторону своего родного города Колина. Именно там он сделал фотографию местности над Эльбой.
С помощью данного кадра Судек получает награду на своей первой же фотовыставке.
В то время молодому Йозефу приходилось жить лишь на пенсию по инвалидности, которой ему, естественно, не хватало. Однако один человек из департамента инвалидов-военных устроил его на должность фотографа-любителя, откуда тот тоже получал небольшую стипендию.
Работу в послевоенное хаосное и беспорядочное время найти было почти нереально. Даже у здоровых людей были с этим проблемы, не говоря уже об инвалидах. В этот момент Йозеф принимает решение начинать зарабатывать, устраивая людям фотосессии, потому что другого пути у молодого безработного юноши не было. Но к сожалению, образования фотографа Судек не имел, а в то время без документа постоянную работу, а соответственно и доход, найти было нельзя.
Обучение фотографии
Тогда он принимает решение получить удостоверение по этой профессии и в 1922 году его зачисляют в полиграфическое училище на отделение фотографии, где преподавателем является К. Новак. Также изучив помимо фотографии методику светописи, Йозеф получает диплом фотографа ателье.
На момент окончания училища Судек уже был участником любительского фотоклуба. Разноплановые фотографы часто собирались, чтобы вместе поработать или обсудить интересующие темы. Это было время, когда в фотографии правил жанр пиктореализма. Но Йозеф быстро остыл к подобным представлениям мира через снимки, ему хотелось чего-то более реального и передового. После нескольких стычек по поводу работ в разных жанрах, Судека вместе с его другом Функе исключили из этого клуба. Но это никак не убавило их тяги к «чистой фотографии», поэтому они вдвоем открывают Чешское фотографическое общество.
Жизнь Йозефа потихоньку преображается: у него появляются деньги, любимая работа, возможность путешествовать по разным странам Европы, много знакомых из сферы искусств.
Италия и перемены в сознании
В 1926-м году приятели Йозефа из симфонического оркестра пригласили его поехать с ними в Италию на турне. Проехав Милан и множество городов до него, они подобрались вплотную к месту, где Судек воевал и был ранен.
“Я ушел прямо с концерта, должен был уйти. Я потерялся в темноте, но мне нужно было найти это место. Вдали от города, на поле, умытом утренней росой, я наконец-то нашел его. Но моей руки там не было — только бедный фермерский домик, сюда меня занесли после ранения… Я вернулся в Прагу пару месяцев спустя. С тех пор я никуда больше не ездил — и не поеду. Что мне искать, если я не нашел того, что хотел?” — говорил об этом Йозеф.
В тот момент его сознание повернулось вспять: он будто разочаровался и отстранился от жизни. С его будущих работ почти полностью пропал образ человека, несмотря на то, что до этого он постоянно фотографировал в жанре портрета. Этот инцидент, замкнувший Йозефа внутри самого себя, возможно, подарил миру самого аутентичного и отчужденного фотографа в истории.
После возвращения из турне по Италии в 1927-м году Йозеф наконец-таки покупает себе небольшое помещение под собственное ателье. Всю свою оставшуюся жизнь чех проводит именно там. Позже данное культовое место станет одной из главных достопримечательностей Праги и всей Чехии.
Сборник снимков Свяого Вита, Успехи в творчестве, II Мировая
И спустя год Йозеф презентует свою первую, по-настоящему большую, работу свету. Это была серия фотографий, которая освещала реконструкцию собора Святого Вита. Он начал ее еще до поездки в Италию и закончил только в 1928 году.
Этот сборник работ подарил Йозефу локальную известность, он получил много новых клиентов. С ним начали советоваться по поводу рекламы и каких-то коммерческих фотографий.
У Судека появляются деньги, в которых он безумно нуждался еще чуть раньше. В это время Йозеф начинает жить абсолютно творческой жизнью художника. С утра и днём он фотографирует натюрморты в своём небольшом ателье, или пейзажи в маленьком саду за домом. Каждый вечер он проходил большие расстояния по Праге, фотографируя произведения архитектуры, знаменитые здания города или обычный старый гранж районов.
Но потом в Европе началась Вторая Мировая война. Немецкие нацисты прошли по центральным улицам любимого города Йозефа. Сам Судек уже, естественно, был не в состоянии участвовать в войне. Кроме того, его излюбленный ритуал прогулок по вечерней Праге был также разрушен. По этим причинам Йозеф уходит в еще большую глубь своего одиночества внутри своей старой фотостудии.
Работа в жанре натюрморта
Там он предпринимает попытки сфотографировать неживое, рассказав его историю зрителю. Он фотографирует всё, что попадает ему под руку: яблоки, вазы, цветы, яйца…
Он находит свой собственный неповторимый стиль натюрморта. Для обычных сторонних людей разные предметы выглядели как простые неживые объекты. Однако Йозеф через свои снимки пытался поведать историю каждой вещицы, он связывал их с людьми и их судьбами, моментами и впечатлениями.
После окончания войны Йозеф в своем привычном образе “однорукого человека со штативом” вернулся на привычные места Праги. Образ Поэта Праги будет жить в лице Судека и после его смерти.
В середине двадцатого века на Йозефа обрушилось очень много признаний и наград: его слава простиралась от родной Праги до всего остального мира. В 1956-м году в честь его 60-летия был выпущен сборник с 232 снимками фотографа. Но сказать, что эта монография получилась успешной, вряд ли можно: у зрителей впервые не откликнулось его творчество. Многие называли его натюрморты слишком безжизненными, угрюмыми. Кто-то говорил, что Йозеф сам не до конца знал смысл своих работ.
Закат карьеры, Последние годы жизни
На закате карьеры Йозефа его ассистенткой работала его родная сестра Божена, которая также была настоящим профессионалом этой отрасли. Все работы их совместного периода творчества семья называла общими. За это время они накопили 21660 фотографий, которые по их собственному завещанию перешли в руки галерей, библиотек и академий искусств по всему миру.
Йозеф Судек умер в сентябре 1976-го года. В памяти современников он остается одним из самых влиятельных фотографов 20-го века. Он был награжден званием “Заслуженного деятеля искусства” и орденом Труда. Он стал настоящей легендой и культовой личностью всей Чехии. Его образ и его полотна навсегда вошли в историю этой страны. Однако, сам Йозеф не верил, что через года люди будут восхищаться его старыми работами:
“Я не перестаю удивляться молодым людям, которые проявляют интерес к моим фотографиям. Я могу объяснить это только определенной тягой к романтизму, к старому доброму мастерству. Но это пройдёт и через несколько лет сфера их интересов переместится в другие области. Предсказания всегда рискованны. Критики моего поколения никогда не воспринимали фотографию как самостоятельный вид искусства, сегодня всё по-другому.”
Leave a Reply